— Ура! В город к лысым обезьянам! — торжествующе воскликнул котик, вскакивая на лапы. Все вокруг так быстро менялось... И, как и любой другой ребенок, Эл сгорал от возбуждения. Ему хотелось узнать все, увидеть все, побывать в каждом уголке этого огромного и захватывающего мира. Все, абсолютно все волновало юную, полную мечт и ожиданий, душу.

Черный смело переступил черту выхода из лагеря и, не оборачиваясь двинулся вперед, за солнцем -  к новой жизни, столь манящей и пропитанной ночными грезами.

Котик гордо задрал голову и вытянул хвост трубой, всем своим видом демонстрируя уверенность в удаче. И действительно, Эл всеми фибрами души верил в то, что их «экспедиция», как бы этот поход в город назвала его сестра, фанатка лысых обезьян, станет лучшим этапом его жизни. Он желал этого, как еще никогда ничего не желал.

— Устал? — над ухом послышался знакомый голос. Эта была всегда заботливая Россыпь, порой ее забота слегка раздражала Элли, но он ее любил. Не сказать, что она заменила ему мать или была самым родным человеком, но он доверял ей, порой даже сильнее, чем всем остальным. Может потому, что она напоминала ему мать? Нет, не его мать, а кошку, которая ведет себя, как настоящая мать. Его же родительница была неутомимой искательницей приключений, для которой котята — лишнее бремя. Отец, отец был безумно влюблен, и, как любой влюбленный, был поэтом.

— Я? Еще чего! Я не устану уходить из этого лагеря никогда в жизни! — уверенно воскликнул котенок, хихикнув. А затем, с загадочной улыбкой добавил: — Спросить, устал ли я, все равно, что спросить птицу, устала ли она улетать из клетки.