Оливер пытался стряхнуть кровь со своих глаз. Много. Мешает. Времени мало. К чему ему эта кошка? Чёрт, он не успеет. Надо бежать. Ещё один котёнок: только один котёнок, здесь, на сожжённой мельнице. И всё, он будет жить. Надо поспешить. А кошка — чёрт с ней, пусть уходит. Не до неё. Если бы котёнка с балки сбил он...
***
Разбитой удалось сбежать, видимо, она раскроила какую-то важную для жизни кота жилу, поскольку кровь текла без остановки. Быть может, настолько серьёзную, что Оливер скоро умрёт если не от потери крови, то от ран. Кровь капала из живота Разбитой, ей нужно как можно скорее закрыть рану, и каждый кот, спасибо за это Дождю, знает: для этого нужна паутина, много паутины.
Выбежав из сгоревшей мельницы, Разбитая могла бы краем глаза заметить разукрашенную шерсть Валеи, ведущую беседу с каким-то незнакомым ей котом. Наставница не заметила свою ученицу, поскольку была диалогом с толстым серым котом, отъевшемся на амбарных мышах, ленивым, но вполне добрым, как показалось бы Разбитой, обрати она внимание на кота. Впрочем, цель Разбитой была не в деревне...
Разбитая недолго бежала до своих друзей, которые так странно себя вели в последнее время. Что ж, сейчас они не вели себя никак. Западная Птица лежала в обмороке, рядом с ней был без сознания и Лучезарный. Но этот обморок был странным, не похожим на другие случаи: создавалось впечатление, будто чего-то в этих котах просто не хватает, что они как будто мертвы, и обычными средствами тут не поможешь.